Огненными дорогами Афгана

Наш герой Виктор Мурычев отправился в зону активных боевых дейст-вия совсем мальчишкой. Ему было 19 лет. Реальные военные события за пределами Родины остались в его памяти на всю жизнь…

Сегодня, 35 лет спустя, Виктор Геннадьевич поделился воспоминаниями.

Время выбрало нас

– В армию меня призвали осенью 1978 года, – начинает свой рассказ Виктор Геннадьевич. – Служил в Германии в городе Лютерштадт – Виттенберг в танковых войсках в отдельном батальоне связи водителем на ГАЗ–53.

Что такое война, Виктор Геннадьевич узнал в 19 лет. Был в числе пер-вых, кого отправили в Афганистан.

– Мы ничего не знали об обстановке в Афгане, – вспоминает Виктор Геннадьевич. – В то время об этом много не говорили, военные действия выполнялись тихо. В 1979 году в Германию с рабочим ви-зитом прибыл Леонид Ильич Брежнев. Нужно было вывезти 1000 танков и 20 тысяч солдат. 5 декабря 1979 года в Афган отправили танковый полк и химический батальон, а после Нового года (17 января) и нас полностью укомплектовали и перебросили в город Термез, а оттуда – в Афганистан. Выбирать, ехать или нет, не пришлось. Приказы не обсуждаются. Сказали ехать – поехали. 

Ускоренная подготовка

Месяц новоприбывшие солдаты стояли в Термезе. Здесь они должны были адаптироваться к жаркому климату и песчаной местности и пройти ускоренный «курс молодого бойца», который научил выносливости, ловкости сообразительности, готовности к нелёгкой службе.

– Меня сначала в тыл отправили, там стояла старенькая машина ГАЗ–63, – рассказывает Виктор Геннадьевич. – Ну, думаю, буду на ней, водителем-электромеханиом. Через несколько дней приехал взводный и спрашивает меня: «БТР водить можешь?», я говорю: «Нет», а он мне: «Научишься!». Пригнали мне новый БТР, прямо с завода. Было непривычно, такая махина. Чтоб вы понимали размеры, у нас такой БТР недавно поставили в городе, где памятник воинам–интернационалистам. В первый день улетел в арык. Хорошо, что там воды не было, всё-таки февраль. Вытаскивали меня два БТРа. Несколько дней «покатался» и привык.

Спустя месяц, 17 февраля, колонна вошла в Афганистан.

– Нам не говорили, что нас перебросят в Афган, обещали, что будем стоять в Термезе, на границе, – рассказывает Виктор Геннадьевич. 

Убить могли в любом месте

Боевое крещение молодой Мурычев принял как раз при входе в Афганистан. Колонна попала под обстрел в районе Баглана, где отдельный участок дороги проходил в низине, заболоченном месте, и колонна была видна, как «на ладони».

– Штаб наш находился в Кундузе, – продолжает Виктор Геннадьевич. – Эта провинция на северо-востоке страны считалась сравнительно спокойным местом. На самом деле мы нередко принимали участие в боевых действиях. Я был водителем БТР, в основном не сидел в батальоне, всегда на выездах. У каждого водителя была каска, бронежилет, автомат и несколько рожков с патронами. А у меня ещё в заднем отсеке аппаратура связи. Сидел, как на пороховой бочке. Сам вооруженный «до зубов», а с аппаратурой 5 килограммов тротила и 20 литров огнесмеси. В случае захвата – взрывать. 

По словам Виктора Геннадьевича, линии фронта как таковой не было. Тебя могли убить в любом месте, везде ты мог наткнуться на врага.

– Заминированные дороги, завалы, засады, внезапные нападения приводили к гибели военнослужащих, потере боевой техники, груза, – рассказывает Виктор Геннадьевич. – Идёт, бывает, мужичок ста-ренький в тряпках, а под ними – автомат. Он его достает, стреляет. Или под женской паранджой мужчина с автоматом прятался. Иногда уйдёт наш солдат в кишлак, а оттуда уже не возвращается. Они, душманы, горные жители, каждые тропинки там знают.

Опоздал и остался жив

– Истории, которые даже представить страшно, не то что испытать это на себе...

– Таких историй, к сожалению, много, – с содроганием в голосе говорит Виктор Геннадьевич. – Страшно было, да. Наверное, только дурак не боится. Особенно страшно, когда начиналась стрельба. Когда ты видишь реальные последствия выстрелов, взрывов, когда кого-то ранят или убивают… Душманы такие мины ставили, которые не брал ни один миноискатель. У нас командир роты на такой мине подорвался, повезло, остался жив. Он, кстати, под счастливой звездой родился. В него стреляли, а пуля попала в значок «Гвардии». Отделался синяками. 

Виктор Геннадьевич тоже, можно сказать, родился «в рубашке». Судьба или воля случая спасли ему жизнь. 

– Поехали на операцию с саперами, – вспоминает наш герой. – Пока стояли, я решил с товарищем на бензовозе съездить в часть за письмами. Приезжаем обратно, а там танк на мине подорвался, и начался обстрел. Я с бензовоза спрыгнул и спрятался под бортовой Урал. Потом смотрю, спустя время колонна наша тронулась, и бензовоз, на котором я приехал сюда, тоже. Мне деваться некуда, запрыгнул на Урал и поехал. Доехали до места, подхожу к своему транспорту, а там стекла нет, дверь пробита, на сиденье, где должен был я сидеть – огромная дыра. Получается, повезло, что я на него не успел, а то от меня ничего бы не осталось. 

Дорогами Афганистана

Писать домой бойцы могли только общие фразы: служим, скучаем. А так, вообще до дембеля нельзя было писать родным, где ты и что ты там делаешь.

– Да я и в части то толком не жил, – говорит Виктор Геннадьевич. – Се-годня приехал с операции, завтра опять уехал. Писать и некогда было. За 10 месяцев службы я, наверное, объехал весь Афган. Каждый день катались по разным направлениям и городам: Мазари-Шариф, Баглан, Талукан, Файзабад, Кара-Камар, Газни… Восемьдесят процентов пути приходилось на ужасные серпантины, где ширина дороги не превышала и двух метров, крутые, местами нависающие скалы, а на некоторых участках – глубиной до пятисот метров обрывы. В Кара–Камаре дороги вообще не было. В дополнение ко всему там с рёвом неслась сумасшедшая река Кокча. Приходилось ждать, когда уровень воды упадёт, чтобы течением не снесло. 

По словам Виктора Геннадьевича, очень сложно было привыкнуть к климату этой страны. Днём жара под 60 градусов, тельняшка под бронежилетом белеет от солёного пота, постоянно хочется пить. Вода в контейнерах тёплая, почти горячая. А ты в машине в полном боевом вооружении. Но на войне об этом почти не думаешь, главное – выполнить боевую задачу.

– Рано пришлось повзрослеть, и поседеть, – вздыхает Мурычев. – Когда ехали с Файзабада, начался обстрел, где я получил ранение… 

Жизнь после

Осенью 1980 года афганская вой-на для военнослужащего Мурычева закончилась, и он вернулся домой, где его с нетерпением ждали родные. 
В

1984 году он женился и вместе с молодой женой уехал в Казань. Там родились двое детей. Виктор Геннадьевич работал на пивзаводе. Молодая семья надеялась получить жильё по льготной очереди, но так, к сожалению, и не получила.

В 1991 году Мурычевы вернулись в Болгар. Виктор Геннадьевич устроился в лесхоз водителем, где проработал долгих 16 лет. По состоянию здоровья, пришлось уйти. Но долго дома он сидеть не смог. Прошёл курсы оператор газовых котельных и пришёл на работу в школу-интернат для детей с ограниченными возможностями здоровья. После – вышел на заслуженный отдых. Но и сейчас он продолжает трудиться в котельной, но уже первой городской школы. 

– Есть ли у вас награды, за участие в войне?

– Мы ведь были одними из первых, тогда и медалей то никаких не давали. Перед демобилизацией дали грамоту за отличные успехи в боевой и политической подготовке, примерную дисциплину и безупречную службу в рядах Вооружённых сил СССР. Потом уже наградили медалью «От благодарного афганского народа», нагрудным знаком «Воину-интернационалисту» и несколькими юбилейными медалями.